Этот город никогда не спит, не давая жителям и минуту для того, чтобы передохнуть. Но все же в нем есть тоннели ведущие глубоко под землю, где не слышно шума и галдежа, где обитает первозданная темнота. Сегодня ему хотелось отдохнуть от ночных фонарей, от пестрых вывесок и прохожих. Ему даже не хотелось специально искать жертву, сегодня он был ведомым и если получится так, что ему явится нечестивый спутник, то он выполнит свое предназначение перед Богом.
Когда стих гул подземных поездов, он спустился в их тоннели, напоминающие ходы прорытые огромными червями. Абаддон шел ведомый силами свыше, без цели и без осознания маршрута, он вспоминал историю детей Урана, заточенных под землей. Почему они негодовали нахождением в недрах своей матери Земли, Абаддон не знал и не понимал, ему нравилась темнота уходящих вглубь тоннелей. Она не походила на ту, что укрывала город ночью, на поверхности, она была совсем другой. Более вязкой, удушающей, пронзающей душу насквозь. Тьма эта была исполнена первозданного страха перед неизведанным, скрытым и самым греховным. Она поглощала не только все самые маленькие источники света, но и душу, окунувшегося в нее.
И он, Крону подобный, полный самых мрачных мыслей и кровожадных желаний шел без цели, все глубже внедряясь под кожу матери-Земли. Безответно влюбленный в темноту, Абаддон погружался в нее, радуясь ей, как утопающий самоубийца радуется уходящему к верху солнцу и привязанному камню к лодыжке. Он слышал только удары собственного сердца, которые, казалось, замирали с каждым шагом, настолько нежно тьма, что была порождением недр матери-Земли, обнимала его.
Впереди послышался шорох. Он замер, прислушиваясь и настораживаясь, сдерживая всех своих собак любопытства и не срываясь с места, а выжидая. Показалось? Галлюцинации? Или же судьба вновь испытывает его?