Есть десятки причин, которыми можно объяснить то, что они все здесь протирают штаны на мокрой земле Амазонаса и кормят местных комаров, но на самом деле всё сводится к очень простой и тривиальной вещи – им нужны деньги. Может быть, среди них и найдётся парочка энтузиастов, которые действительно во что-то верят, “знамя, усыпанное звездами” наизусть и так далее, но даже самым закоренелым патриотам нужны бабки. Так в этой стране устроено.
Рэнди не был патриотом. Когда ты всё свое детство проводишь на юге в одном доме с офицером-республиканцем вместо отца, слова о национальной гордости не вызывают у тебя ничего, кроме раздражения и острого желания удрать в пустыню по хайвэю. Например, в Мексику. Например, накачавшись текилы. Впрочем, он уже пробовал несколько раз, сперва помогало. А потом вдруг ты понимаешь, что тебе за тридцать и ты не можешь съехать из гребаной Аризоны, потому что в кармане у тебя гуляет ветер, потому что в Аризоне нет ничего, кроме ветра и песка, и ты не можешь даже нормально нажраться.
Имя его старшего брата - Ричард, отец назвал его в честь президента Никсона, но все его зовут просто Диком, как могут назвать любого выпивоху-семьянина с женой-официанткой и двумя детьми. Когда-то он был лучшим в городе столяром, но сейчас у него слишком часто трясутся руки, но он тянет лямку, как может. У него есть мечта открыть собственную мастерскую, делится он с Рэнди, и куча причин, которые ему в этом мешают. Отсутствие денег, например. Он хороший парень и, как большинство просто хороших парней его возраста, совершенно безнадежен. Рэнди это понимает, но сказать об этом родному брату – нелегкая задача.
Хотя Рэнди обычно честен с остальными и тем более с собой: он не хочет ни о ком заботиться. Поэтому у него не сложилось ни с женой, ни с детьми. Ему в этой жизни достаточно самого себя, а порой даже этого – слишком много.
Каждый раз, когда он навещает отца, тот ни разу не забывает сказать ему, “ты безответственный щенок”, он каждый раз называет Рэнди щенком, когда устает говорить “идиот” или “полудурок”. Рэнди уже как двадцать лет научился не обижаться, как научился пропускать мимо ушей повторяющиеся поучительные истории о Вьетнаме, о Стране тигров и о том, как можно использовать рацию для поджарки вьетконговских яиц. Рэнди может пересказать каждую историю во всех деталях, но никогда этого не сделает, даже если ему самому начнут жарить яйца электрическим током.
Когда отец начинает кричать, его лицо всегда красное, как свекла, а белки прошиты сеточками лопнувших капилляров. Он жадно и шумно глотает воздух.
Когда Рэнди едва исполняется тридцать семь, Джеймса Максвелла скашивает сердечным приступом, и теперь он уже не кричит: это сложно, когда левая сторона тела практически парализована. Его страховка покрывает чуть больше, чем ничего. Все их вместе взятые страховки покрывают чуть больше, чем ничего, и нужно искать другие варианты. И Рэнди их находит.
Старшему брату сорок три, и по контракту он уже не попадает. Рэнди – тридцать семь, и есть какие-то альтернативы.
Точнее, нет уже ни альтернатив, ни какого-то выбора: либо ты продаешься с потрохами за двадцать тысяч, либо пытаешь счастья на бирже труда за гроши.
Рэнди тридцать семь, его брат – алкоголик, отец с минуты на минуту может загнуться от повторного инсульта и называет своих сыновей неблагодарными сволочами. Последнее место, куда Рэнди хотел бы попасть – это армия. Последняя вещь, которой Рэнди хотел бы заняться – заботиться о ком-либо, кроме себя.
Есть десятки причин, которыми можно все объяснить, но они непременно сводятся к одной.