О'Брайен был сам себе система и сам в ней глава. О'Брайен точно знал, что он творит и как ему выжить, никто его никогда не смог бы сместить, распылить, убрать. Он был настолько плотно в этой системе, что выйти из нее мог только по причине естественной смерти. А ничего другого он и не желал. Скольких он распылил, скольких подвел к казни. Смит и Джулия – жалкие пылинки во всем этом списке, и что самое страшное, наверное, было в том, что ему это нравилось. Ему нравилось выявлять изъяны у неустойчивых представителей общества, подводить их к черте и перевоспитывать. Именно перевоспитывать, потому что выражение «ломать» О'Брайен не любил. Перевоспитать, вернуть к истине, разобраться в проблеме – именно такие выражения он использовал в своих методиках.
О'Брайен действительно не нуждался ни в чем и ни в ком, кроме себя самого. Он имел все, а если у него чего-то не было, то он мог это с легкостью заполучить. Первая проблема появилась тогда, когда он встретил Ее. Невысокая девушка, с тонкой талией, немного угловатыми бедрами и худыми лодыжками, с маленькой аккуратной грудью и ровно, словно под линейку, подстриженными черными волосами, которые в свете редкого Лондонского солнца отблескивали золотом. У нее был аккуратный нос, немного вытянут, но лица не портил, а наоборот гармонировал с острым подбородком и тонкими губами. Синие глаза смотрели пронзительно, в упор на него, она не прятала своего прямого взгляда, да и в нем не читалось ничего постыдного. Никакого инакомыслия.
Она была предательски хороша. До такой степени, что у О'Брайена при первой встрече легко задрожали пальцы. Он захотел ее. Захотел обладать ею, обнимать и прижимать к себе ночами, впиваться в выступающие ключицы зубами, а после целовать шею и грудь, и тонкие пальцы. В первую, да и все последующие встречи, он начинал ощущать всю тяжесть собственного тела. Он понимал, какой хрупкой на его фоне кажется эта девчонка. И он понимал, что она недоступна для него. Не от того, что она была кем-то из высшего класса. Скорее наоборот. Она была простым партийным работником, самого низшего звена. Но не существует никакой другой любви, кроме любви к Большому Брату.
В течении месяца он узнал о ней все. Кем именно она работает, какой дорогой идет домой. Конечно, он знал ее имя, а еще он знал имена всех людей, с которыми она пересекалась или общалась, всю ее семью. Даже имел несколько записей с телекрана из ее комнаты в квартире. Он не мог перестать думать о ней, а перед глазами, постоянно было ее лицо, застывшее в неясном напряжении, но с таким правильным взглядом. Он мечтал. Да, О'Брайен мечтал о том, как у него получится ее перевести на высшую должность, немного поднять по карьерной лестнице и потом он сделает ей предложение. А она не сможет ему отказать. Она все же должна стать его и только его, а пока он радовался как ребенок, когда видел на ее поясе красный кушак. И постоянно думал. Думал. Все мысли О'Брайена крутились вокруг этой девчонки. Порой они становились настолько сладострастными, что он выключал телекран в своем кабинете и отпускал эти мысли на самотек. Через два месяца выгнать жар желания из его тела не помогал даже холодный душ. Он хотел ее и больше не мог этого скрывать или удовлетворять себя самостоятельно.
Два месяца размышлений и грез свелись ко второй проблеме.
Не смотря на то, что он следил за ней чуть ли не круглосуточно, он все же сумел упустить тот момент, когда ее схватила полиция мысли.
Он узнал об этом, когда зашел в комнату «101» и увидел ее прикованной к столу. О'Брайен замер, всего на секунду, но замер, его захватили чувства. Нет, он не испугался за нее, его чувства были направлены совсем на другое. Если бы их оставили одних, то на некоторое время, он все же смог заполучить ее. Хоть ненадолго, но он бы владел ею и смог бы добраться до полюбившихся ключиц, облизать пальцы с переломанными ногтями и в крови. Но он бы облизал.
О'Брайен посмотрел на второго допрашивающего, у которого в руках была папка с ее делом, он протянул руку и получил бумаги в свое распоряжение. Он потер рукой свою расширившуюся от годов шею, после вытер потную ладонь о пиджак, совершенно непринужденно. Добродушно улыбнулся ей.
- И так, - еще один взгляд в папку, не смотря на то, что он знал, как ее зовут, он должен был прочитать ее имя. – Лорен.
Было приятно перекатить ее имя по языку, не шепотом, как он делал это в своем кабинете или душе, а в голос, зычно.
- В чем вас обвиняют? Вы в курсе?
- Я не виновата, - на выдохе, совсем тихо и хрипло выдала девушка, поднимая свои большие синие глаза на О'Брайена. Она не умоляла, не просила, ничего не ждала. Она смотрела на него все так же твердо и уверенно, как на плакаты с Большим Братом, как на экран с фильмом во время двухминутки ненависти. Она не предавала систему, ни в каком виде.
- Я верю вам, Лорен, но видите ли, ваш младший брат утверждает, что вы были замечены в мыслепреступлении против Партии.
- Я ни в чем не виновата, - все так же сухо выдавила Лорен, теперь он понял, что она смотрела сквозь него, куда-то в одну точку. То как широко были распахнуты ее глаза, она боялась, что ей сделают больно настолько, что она признается – это было правдой. Она признается во всем. Но, он мог ей помочь, избежать этого, если сможет намекнуть, что для этого только стоит сдать младшего брата и ее отпустят. Он отпустит.
- Это следует доказать, вы же прекрасно понимаете. Давайте я задам вам простейший вопрос, Лорен, - он опять мягко улыбнулся девушке и сел напротив нее, с тяжело скрываемым удовольствием рассматривая тело, что проглядывалось под разорванной на груди рубашкой, выступающие скулы и спутанные волосы – даже в таком состоянии она привлекала его. – Вы любите Большого Брата?
Она промолчала, просто посмотрев на него. Глаза Лорен, казалось, говорили, что она все знает о нем и о его желаниях, о том, что он за ней следил и в каком виде представлял у себя дома. Она все это знала. И молчала. О'Брайен легко кивнул, второй допрашивающий перевел ручку в положение второго режима и опустил рычаг. Как ни странно, она не кричала, хотя тело дугой изогнулось над доской, к которой было пристегнуто. О'Брайен достал портсигар и выхватил из него сигарету, закурив, после приподнял руку и второй сотрудник вывел ручку в исходное положение. Лорен коснулась спиной столешницы, она тяжело дышала. Капли пота и синие вены выступили на ее висках. Черные, некогда идеально ровные локоны были хаотично разбросаны в стороны и скрывали часть лица девушки. И пока она приходит в себя, О'Брайен начал говорить. Стандартные вещи. О партии, о любви к Большому Брату, о единомыслии, том что плохо и что хорошо, о том, что не надо терпеть, что надо во всем признаться и достаточно дать прямой ответ, не вилять и не молчать. Он хочет всего один ответ. Одно слово.
- Лорен, вы любите Большого Брата? – он говорил с легким нажимом, особенно подчеркивая слово «брат», он почти открыто сказал ей, что сделать. Выдал инструкцию. – Лорен?
Рука О'Брайена легла на рычаг, он смотрел ей в глаза. От того, что теперь она лежала, ей в лицо бил яркий свет, заставляющий щуриться, но она не закрывала глаза и не прятала взгляд. Он читал понимание. Она знала, что надо сделать. Просто открыть рот и сказать «да», а потом все рассказать про ее младшего брата. Ее нижняя челюсть начала мелко трястись, а тонкие черные брови сдвинулись к переносице. Губы, кривились, она боролась с желанием жить и еще с чем-то. О'Брайену вдруг захотелось крикнуть – «ну, же!», нажать на нее, сдавить с силой щеки, ударить пару раз головой о столешницу и буквально выцедить из нее это, так нужное ему, «да».
Но вместо этого он увидел, как желваки вздулись на лице девушки, как побелели потрескавшиеся тонкие губы, в которые он так мечтал впиться поцелуем. Она знала, что от нее хотят услышать. И предпочитала молчать.
Лорен действительно предала Большого Брата и Партию. Она продолжала любить свою семью и даже своего младшего брата, а не систему. Но не существует никакой другой любви, кроме любви к Большому Брату.
- Лорен? – последняя попытка со стороны О'Брайена. – Вы любите Большого Брата?
Губы скривились в отвращении и прежде, чем она ответила, он опустил рычаг. В этот раз стены оглушил звонкий женский крик. Тем временем О'Брайен развернулся и направился к выходу.
- На сегодня все.

«На сегодня все» - отличный эпилог жизни О'Брайена.
Первым хорошим делом, которое он сделал для человечества, стало то, что он передал в камеру Лорен лезвие, которым она без сожаления воспользовалась и вскрыла себе сонную артерию.
Странное дело. Он пытался убедить ее в любви к Большому Брату, к Партии, в том, что семья ничего не стоит. Но сам желал только ее. Партия стала ему не нужна. Большой Брат испарился с горизонта. Быть истинным предателем очень тяжело.
Потому вторым хорошим делом, которое он сделал для человечества, стало отключение телекрана в собственном кабинете и повешение.
В этот раз действительно все.

@темы: писанина, блъ, джк

---

собеседование в газету на шесть вечера на шестом этаже их главного офиса.
я все знаю.
я ваще очень умный и хороший и красивый и всем прям нужен.

ну. Я пошел!

ап: получил тестовое задание до понедельника. Разработать дизайн одной из страничек газеты. Кто тут будет страдать в опросах по результатам работы? (:

запись создана: 11.02.2013 в 14:49

@темы: ЧСВ, космос, джк

---

Пишет  Десу:

11.02.2013 в 12:48

Нет времени опознавать, хватай огнемёт!

URL комментария

@темы: трололо, паржать, ФЕЛИЧИТА!, никто_ничего_не_понял.jpg, (c)тырено

---

если вы еще не поняли, чем отличаются друг от друга Джк и Дрт, то два поста внизу - наглядный тому пример

@темы: говорит и показывает бундок

---

а вы не знали, а нас прорвало

Есть десятки причин, которыми можно объяснить то, что они все здесь протирают штаны на мокрой земле Амазонаса и кормят местных комаров, но на самом деле всё сводится к очень простой и тривиальной вещи – им нужны деньги. Может быть, среди них и найдётся парочка энтузиастов, которые действительно во что-то верят, “знамя, усыпанное звездами” наизусть и так далее, но даже самым закоренелым патриотам нужны бабки. Так в этой стране устроено.
Рэнди не был патриотом. Когда ты всё свое детство проводишь на юге в одном доме с офицером-республиканцем вместо отца, слова о национальной гордости не вызывают у тебя ничего, кроме раздражения и острого желания удрать в пустыню по хайвэю. Например, в Мексику. Например, накачавшись текилы. Впрочем, он уже пробовал несколько раз, сперва помогало. А потом вдруг ты понимаешь, что тебе за тридцать и ты не можешь съехать из гребаной Аризоны, потому что в кармане у тебя гуляет ветер, потому что в Аризоне нет ничего, кроме ветра и песка, и ты не можешь даже нормально нажраться.
Имя его старшего брата - Ричард, отец назвал его в честь президента Никсона, но все его зовут просто Диком, как могут назвать любого выпивоху-семьянина с женой-официанткой и двумя детьми. Когда-то он был лучшим в городе столяром, но сейчас у него слишком часто трясутся руки, но он тянет лямку, как может. У него есть мечта открыть собственную мастерскую, делится он с Рэнди, и куча причин, которые ему в этом мешают. Отсутствие денег, например. Он хороший парень и, как большинство просто хороших парней его возраста, совершенно безнадежен. Рэнди это понимает, но сказать об этом родному брату – нелегкая задача.
Хотя Рэнди обычно честен с остальными и тем более с собой: он не хочет ни о ком заботиться. Поэтому у него не сложилось ни с женой, ни с детьми. Ему в этой жизни достаточно самого себя, а порой даже этого – слишком много.
Каждый раз, когда он навещает отца, тот ни разу не забывает сказать ему, “ты безответственный щенок”, он каждый раз называет Рэнди щенком, когда устает говорить “идиот” или “полудурок”. Рэнди уже как двадцать лет научился не обижаться, как научился пропускать мимо ушей повторяющиеся поучительные истории о Вьетнаме, о Стране тигров и о том, как можно использовать рацию для поджарки вьетконговских яиц. Рэнди может пересказать каждую историю во всех деталях, но никогда этого не сделает, даже если ему самому начнут жарить яйца электрическим током.
Когда отец начинает кричать, его лицо всегда красное, как свекла, а белки прошиты сеточками лопнувших капилляров. Он жадно и шумно глотает воздух.
Когда Рэнди едва исполняется тридцать семь, Джеймса Максвелла скашивает сердечным приступом, и теперь он уже не кричит: это сложно, когда левая сторона тела практически парализована. Его страховка покрывает чуть больше, чем ничего. Все их вместе взятые страховки покрывают чуть больше, чем ничего, и нужно искать другие варианты. И Рэнди их находит.
Старшему брату сорок три, и по контракту он уже не попадает. Рэнди – тридцать семь, и есть какие-то альтернативы.
Точнее, нет уже ни альтернатив, ни какого-то выбора: либо ты продаешься с потрохами за двадцать тысяч, либо пытаешь счастья на бирже труда за гроши.
Рэнди тридцать семь, его брат – алкоголик, отец с минуты на минуту может загнуться от повторного инсульта и называет своих сыновей неблагодарными сволочами. Последнее место, куда Рэнди хотел бы попасть – это армия. Последняя вещь, которой Рэнди хотел бы заняться – заботиться о ком-либо, кроме себя.
Есть десятки причин, которыми можно все объяснить, но они непременно сводятся к одной.

@темы: писанина, блъ, дрт

---

Пишет  я и мой брат идиот:

02.01.2012 в 01:42

Иду такой, смотрю страшный дракон девицу красную приковывает к стене пещеры. И я ему:
- Эээ, товарищ страшный дракон, а что это вы такое делаете?
- Парень, тебе дословно или сам догадаешься?
- Нет, я вижу, что вы девицу цепями, но зачем, товарищ страшный дракон?
И поведал мне дракон, что девица сия хотела ограбить его, видите ли колечко ей приглянулось одно, а потом она уже и не смогла остановиться. И вот, он ее в наказание цепями решил приковать, чтобы повисела парочку суток, около пяти, и раскаялась.
- Что??? - возмутилась очнувшаяся девица, - Да он сам меня украл из моего замка! - и снова сознание потеряла, как и положено девицам красным при виде драконов страшных и молодцев храбрых.
- Так, товарищи, - похлопал я девицу по щекам, приводя ее в сознание, - я не верю ни единому вашему слову! - Я такой, я вообще мало кому верю, но дело было в том, что обычно такое помогало, и поссорившиеся выдавали правду, а там и решение найти быстрее.
- Ладно, - устало вздохнул дракон, - она отказалась играть со мной в карты на раздевание, вот я ее для профилактики и того, чтобы передумала и согласилась.
- Ну, так, - покраснела девица, - ему-то снимать с себя нечего и все знают, как играют в карты страшные драконы, точно проиграю, и что потом, идти домой голышом? Отец не поймет, и не поверит, что дракону проиграла, еще из дому выгонит.
- Глупые вы, - сказал я, уже умащивая свой зад на какое-то дорогое кресло, стоящее в завалах золота и драгоценных камней, - в карты играть можно не только на раздевание, но еще и на желания!
- Да, ладно? - изумился страшный дракон.
- Да, да, просто вам никто о такой мелочи не говорил, но желания, это интересней, чем голые красны девицы.
- Эй! - девица загремела цепями.
- Ну, не обижайся, ты красива, спору нет, но и пожелать-то разное можно, даже девицу красную в постоянное пользование, - все замолчали призадумавшись.
- И все же, - начала девица, - с ним играть бесполезно, он мухлюет! А мне, как обычному человеку, уследить за мухлежем - нереально!
- И тут я вам помогу, - ответил я, поднимаясь на ноги и под строгим взглядом страшного дракона, как ни в чем не бывало опустил драгоценный камушек себе в карман.
- И как ты нам поможешь? - скептически осведомился черный, протягивая лапу в понятном жесте, требуя возврата имущества, я отвел глаза.
- А я маг! И сейчас наколдую стол вам, да такой, за которым мухлевать не получится, и будете честно играть в свой Драконий Покер.
- Ишь какой, - ухмыльнулся чешуйчатый, снимая с красной девицы оковы, - ну, попробуй, создай такой стол, за которым я не смогу смухлевать, все же знают, что черных драконов не берет магия.
- Ну, так, у меня не просто магия, а ого-го какая! - я ухмыльнулся в ответ, сверкая рядом острых зубов и прикрывая в подмигивании желтый глаз, от чего девица вновь потеряла сознание.
Создание магического стола было проще простого, найти стол на складе вещей у дракона, постелить на него красивую красную скатерку и наложить заклинание для противника дракона, чтобы ему были видны все карты чешуйчатого. И вы скажите это не гениально?
После двух выигранных партий красна девица не теряла сознания от вида моей улыбки, а бодро вешалась на мою шею обещая горы золота и вечную любовь, я, как джентльмен, естественно, отказался, просто не люблю тощих.
- Как тебя зовут, великий маг? - со значительным уважением осведомился страшный дракон.
- Ааз, просто Ааз.
- Замечательное имя, я запомню, ты действительно великий маг!
- Ну, так, - я улыбнулся, прикарманив еще не мало драгоценных безделушек и парочку магических кулонов, такие на Базаре-на-Деве быстро разойдутся и за дорого, а дракону они ни к чему.

URL комментария

черт, год прошел, недавно вспомнил, нашел у маман в дневнике, ей ее и писал тогда по запросу.
скопирну, чтобы не потерять)

@темы: писанина, блъ, джк

---

Многие прекрасно знают чем занимается полиция - ловит негодяев! Именно так и именно с восклицательным знаком, только не все знают насколько развита сеть полиции и за какими аспектами жизни она следит. Не достаточно пресекать убийства и преступления в обычном реальном мире, есть еще грани, которые недопустимо переходить в ментальном мире и полиция за этим тоже должна следить. Ментальная полиция.
Прекрасно подготовленные люди с наивысшим коэффициентом ментальных способностей. Конечно, она не официальна и в ряды готовых всегда "выскочить" из реальности отбираются только лучшие, и только по прошествию срока на службе в различных отделах. "Люди должны быть проверенными перед должностью, как оружие перед боем!" - обожаемая цитата полковника Максвела, который не официально заведовал менталистами полиции.
На этом светлые стороны службы и доблести заканчиваются, и начинаются нелюбимые моменты О'Нила - ночное дежурство в ЦУПе. Честно? Кто вообще любит сидеть ночью в управлении? Ну, помешанные гики из седьмого в расчет не берутся, потому что это не честно и им в целом вообще все равно где сидеть и чахнуть над своими программами. Если бы в ЦУПе появился этаж, который бы выделили под казармы с лежанками, то эти нёрды бы отказались от собственных квартир и поселились бы в здании управления. Самого же Алиеса просто трясло и распирало возмущение от того, что он должен ночью находиться тут на дежурстве. Лучше даже находится на улице в элитном районе, где все тихо и спокойно.
- А-а-а-а-а-ы-х, - в очередной раз простонал невразумительные стоны коп и уткнулся рожей в стол, в руках он держал бумажный стаканчик из-под кофе, который к слову уже был пуст, и все к тому же слову - не первый за эту ночь. - Как же скучно-о-о!
Змей оторвался от столешницы и откинулся на спину, сейчас он сидел именно в Седьмом, потому что не смотря на общую повернутость персонала, они не выглядели еще как зомби, которыми были заполнены все коридоры четвертого и шестого отделов. Те вообще подыхали от скуки и были готовы избить любого прохожего до полусмерти, только чтобы их арестовали и засунули в кутузку к каким-то отморозкам, с которыми ночь бы пролетела в истерии выяснений отношений и мордобоя. Получать по морде Алик сегодня не хотел, потому зашел к знакомому капитану Адаму Броуди, который без особого, скажем, энтузиазма согласился потерпеть общество змея в эту ночь. Адам был одним из тех крутых менталистов, о которых говорили в управлении, он мог не только погружаться в сеть, как электрокинет, но и мог попасть в любую точку ментального мира за доли секунд. Гений, что тут еще сказать. И не смотря на всю его гениальность, он был занудой.
- Алик, - неспешно начал капитан, отстукивая длинными кривыми пальцами по плоским клавишам, - либо ты перестаешь ныть, либо ты валишь отсюда.
- Че? - ликантроп выровнялся, вскидывая голову и оценивая тушу своего противника, сейчас Адам явно просил, чтобы ему выбили один из передних зубов.
- То, что слышал. Ты мешаешь работать, почему бы тебе не написать несколько отчетов для своего начальства? - гик повернулся в его сторону, легко улыбаясь, за что тут же получил стаканчиком в рожу.
- Да ты издеваешься надо мной! Чтобы я писал заранее отчеты? Ночью? Когда могу мешать тебе?
Алиес громко заржал, закидывая ноги прямиком на стол товарища, так, что тот мог лицезреть его грязную подошву.
- Ни-за-что, мой асексуальный занудливо-гениальный друг!
- С чего ты взял, что я асексуал? - вдруг достаточно серьезно и даже с небольшой угрозой зацепился Адам. Алиес наклонился в сторону, чтобы собственные ноги не мешали ему рассматривать вытянувшуюся рожу капитана.
- Хочешь поговорить об этом?
Минута молчания. В Алика полетел степлер, а Броуди вернулся к работе, бурча под нос сложно разборчивые слова, явно ругательства, змей был почти уверен в этом! Он откинулся на спинку стула и начал насвистывать какую-то мелодию, параллельно мечтая о том, чтобы на территории ЦУПа произошло хоть какое-то минимальное ЧП.

@темы: трололо, город 24, писанина, блъ, говорит и показывает бундок

---

занудные умные люди делают моему кишечнику судороги смеха.
Честно. Спасибо, что они есть

@темы: ЧСВ, трололо, джк

---

07.02.2013 в 13:50

Пишет  Тиррон:

07.02.2013 в 12:46

Пишет  Каздалевский:

К новостям Украины


Покращення - вчерашний день.

Покращення покращення - вот новая национальная идея.

всім пакращєння пасани!

@темы: трололо, паржать, (c)тырено

---

на правах рекламы.

а давненько вам не было спама

@темы: город 24, я пойду туда. я пойду сюда. я ахуенный админ., говорит и показывает бундок

---

Эмоции перед фильмом

[05.02.2013 22:59:35] БлэкДжек: БЛЯТЬ
[05.02.2013 22:59:36] БлэкДжек: БЛЯТЬ
[05.02.2013 22:59:38] БлэкДжек: БЛЯТЬ
[05.02.2013 22:59:39] БлэкДжек: !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
[05.02.2013 22:59:43] БлэкДжек: ЧУВАК
[05.02.2013 22:59:47] БлэкДжек: ЧЮВААААК
[05.02.2013 22:59:51] БлэкДжек: [ссылка на видос]
[05.02.2013 22:59:53] БлэкДжек: НА РУССКОМ
[05.02.2013 22:59:55] БлэкДжек: НА РУССКОМ
[05.02.2013 22:59:58] БлэкДжек: НА ЕБАНОМ РУССКОМ
[05.02.2013 22:59:59] БлэкДжек: ЧУВАК
[05.02.2013 23:00:01] БлэкДжек: !!!!
[05.02.2013 23:00:17] Дарт: БЛЯТЬБЛЯТЬБЛЯТЬ
[05.02.2013 23:00:20] БлэкДжек: ща
[05.02.2013 23:00:24] БлэкДжек: я проверю еще одну версию
[05.02.2013 23:00:28] БлэкДжек: какой там перевод
[05.02.2013 23:00:31] БлэкДжек: ты же понимаешь
[05.02.2013 23:00:36] БлэкДжек: ТЫ ЖЕ ПОНИМАЕШЬ
[05.02.2013 23:00:38] Дарт: Я ЖЕ ПОНИМАЮ
[05.02.2013 23:00:41] Дарт: ПОНИМАЮ
[05.02.2013 23:00:42] Дарт: МЫ
[05.02.2013 23:00:42] Дарт: ОБЯЗАНЫ
[05.02.2013 23:00:44] Дарт: СДЕЛАТЬ
[05.02.2013 23:00:46] Дарт: ЭТО
[05.02.2013 23:00:47] БлэкДжек: ДА
[05.02.2013 23:01:02] Дарт: АУЭР ТИМ РОТ ПЛЭНЕТ НИДС АС

[05.02.2013 23:01:58] БлэкДжек: версии лучше 360-ти нет
[05.02.2013 23:02:02] БлэкДжек: НО ПОХУЙ
[05.02.2013 23:02:04] Дарт: НУ И ЛАДНО
[05.02.2013 23:02:05] Дарт: НАСРАТЬ
[05.02.2013 23:02:07] БлэкДжек: да
[05.02.2013 23:02:08] Дарт: ПОТОМУ ЧТО
[05.02.2013 23:02:08] Дарт: ТИМ
[05.02.2013 23:02:09] Дарт: РОТ
[05.02.2013 23:02:10] Дарт: ДОЛЖНИК
[05.02.2013 23:02:13] Дарт: РУССКИЙ
[05.02.2013 23:02:16] Дарт: РЮССКЕЙ
[05.02.2013 23:02:27] БлэкДжек: я как чуял
[05.02.2013 23:02:29] БлэкДжек: резко подумал
[05.02.2013 23:02:32] БлэкДжек: надо проверить
[05.02.2013 23:02:33] БлэкДжек: видео
[05.02.2013 23:02:34] БлэкДжек: в вк
[05.02.2013 23:02:37] БлэкДжек: на тему фильма
[05.02.2013 23:02:39] БлэкДжек: этого
[05.02.2013 23:02:44] БлэкДжек: спасибо космос
[05.02.2013 23:02:46] БлэкДжек: за связь
[05.02.2013 23:02:47] БлэкДжек: и заботу

Мы довольно недавно узнали об этом фильме, скажу сразу, но по трейлеру и описанию мы просто влюбились в него молниеносно, и очень ждали. Потому что там те характеры, которые нам тупо нужны для нашей ебаной фантазии по нашим ебаным мирам для наших книг.
Но, о фильме.
"Должник".
Что мы имеем: парень не самый разумный, ему 19 и он любит просирать все насвете, особенно из-за того, что за него платит хахаль его мамаши. Он узнает то, что не должен был знать и пытается скрыть это. Его отчим отправляет его на заработок в виде водителя своего друга. Кто такой его друг - понятно сразу. И собственно заворачивается довольно открытый сюжет.
В чем кайф: в игре актеров! Джек О’Коннелл - прекрасно справился с ролью глупого парня, которому на все насрать и лишь бы получить как можно больше адреналина. Тим Рот - ну, это уже мастодонт на поприще кино, то, что он гениальный актер никто оспаривать не возьмется, потому что это сделать просто невозможно. Неизвестная нам до этого Талула Райли прекрасно исполнила свою, ту, которую поставили перед ней, Джк: "хотя в некоторых моментах я бы предпочел видеть несколько другие эмоции".
Но, по большему счету ловили кайф именно от героев и игры Джека и Тима.
Это криминально. Это с юмором. Это убойно. Это со смыслом.
Красиво.
10 из 10 возможных.

Какие наши окончательные впечатления?
Фильм просто ахуительно передает то, что у нас в итоге вылилось в идее отношений между братьями Маккеннами, только вместо Джек О’Коннелла должен быть - Колин Фаррел. А все остальное просто perfecto!

@темы: film, космос, писанина, блъ, that's all., говорит и показывает бундок

---

И так. Все эти ваши ФБ уже вот тут товарищи. И не то, чтобы "унизить всех в этом мире" было моей первоочередной миссией в данной жизни, но в разговоре вышло так:

если вы садитесь это читать, значит вы не будете меня четвертовать за высказывание

[13:31:33] БлэкДжек: а ты учавствуешь
[13:31:35] БлэкДжек: в фб?
[13:34:42] картошка: нет, хотя хотелось бы ._.
[13:35:07] БлэкДжек: прикольно было бы
[13:35:10] БлэкДжек: знаешь по чему
[13:35:13] БлэкДжек: по 1984-му
[13:35:27] БлэкДжек: я б даже визитки помутил
[13:35:30] БлэкДжек: и написал что-то
[13:35:31] БлэкДжек: может
[13:35:36] картошка: блин
[13:35:39] картошка: идея классна
[13:35:44] картошка: но
[13:35:46] БлэкДжек: (:
[13:35:47] картошка: там мало персонажей
[13:35:55] картошка: с которыми можно было бы намутить фички
[13:35:57] картошка: и так далее
[13:35:59] картошка: в плане, ну
[13:36:00] БлэкДжек: а сколько надо?
[13:36:02] картошка: Джулия, Смит
[13:36:06] картошка: да немного, вообще-то
[13:36:12] картошка: там вроде нет ограничения
[13:36:48] БлэкДжек: джулия, смит, тот чел который пытал (забыл имя уже), азиат, дед, что заложил их, пролитарий в пивной
[13:36:59] БлэкДжек: для мыслей, рассуждений и самокопаний хватит
[13:37:20] БлэкДжек: может даже от лица Большого Брата
[13:37:27] БлэкДжек: в стиле Паланика
[13:37:27] БлэкДжек: типа
[13:37:31] БлэкДжек: я лицо Джека
[13:37:33] БлэкДжек: и блаблабла
[13:37:45] картошка: не, вот идея охуенна
[13:37:48] картошка: можно было бы
[13:37:51] картошка: блин
[13:37:58] картошка: вот зачем ты это сказал
[13:38:01] картошка: D
[13:38:08] БлэкДжек: ))
[13:38:21] БлэкДжек: потому что все эти сериалы, фильмы и мультики - хуйня
[13:38:22] БлэкДжек: если мутить
[13:38:24] БлэкДжек: то годное
[13:40:54] картошка: да, тут ты прав

В общем. О чем это я. Ну, мы тут решили, что с Шо попробуем, и я так понимаю, что бро не сможет нам отказать. Потому нас трое. Кто еще хочет создать команду и сделать это? Хотя, звучит немного неверно. Попробуем сделать это официально:

Проходит набор в команду ОХУЕННЫХ рассказчиков. Желательно, чтобы хоть кто-то нам объяснил, как участвовать в ФБ. Всем Оруэлла, пацаны!

Listen or download We're In This Together for free on Prostopleer

@темы: трололо, музыкальная пауза, логоскайпы, ФЕЛИЧИТА!, Одесская киностудия: представляет, показывает и не курит, шо вы, ни-ни, никто_ничего_не_понял.jpg, WOULD YOU LIKE SOME COCAINE?, джк, idea

---

вчера как накрыло, так и не могу перестать слушать. Во всем Шо виновата!!!!

@темы: музыкальная пауза, ФЕЛИЧИТА!, джк

---

04.02.2013 в 20:07

Пишет  Дрекки Дримм:

Mulan alternative ending

@темы: трололо, паржать, (c)тырено

---

давно здесь этого не было

[23:30:45] Конь Иванович Педальный: запили личное дело на ахире
[23:30:46] Конь Иванович Педальный: ?
[23:30:52] Дарт: запилю
[23:30:57] Конь Иванович Педальный: ПРО РОДИНКУ НЕ ЗАБУДЬ
[23:31:03] Конь Иванович Педальный: НА ЛЕВОЙ ПОЛОВИНКЕ ПОПЫ
[23:31:05] Дарт: КАК ТУТ ЗАБЫТЬ
[23:31:11] Конь Иванович Педальный: (whew)
[23:31:15] Дарт: РОДИНКА НА ЖОПЕ - ЭТО НАШЕ ВСЕ
[23:31:20] Дарт: ТОЛЬКО ТАК И ПРИЗНАЮТ РОДСТВО
[23:31:21] Конь Иванович Педальный: СЕМЕЙНОЕ НАШЕ ВСЕ
[23:31:30] Конь Иванович Педальный: И ЕЩЕ ПО СОРОКА СЛОНАМ
[23:31:37] Конь Иванович Педальный: НО ОНИ НЕ ВЛЕЗЛИ НА БОРТ АХИРЫ
[23:31:43] Дарт: ДА (
[23:31:49] Конь Иванович Педальный: КАК ОНИ ТАМ
[23:31:50] Конь Иванович Педальный: БЕЗ НАС
[23:31:51] Конь Иванович Педальный: (
[23:31:57] Дарт: СКУЧАЮТ
[23:32:02] Конь Иванович Педальный: НЕ ТАНЦУЮТ
[23:32:03] Конь Иванович Педальный: (
[23:32:07] Дарт: САУСЕМ ((
[23:32:13] Конь Иванович Педальный: ПИСЯЯЯЛЬ((
[23:32:58] Дарт: ПИСЯЛИЩЕ
[23:33:36] Дарт: кстати, у меня тут реально на жопе родинка, кажись, вылезла
[23:33:41] Дарт: ты тоже как-нибудь проверь
[23:33:42] Конь Иванович Педальный: (rofl)
[23:33:44] Дарт: D
[23:33:45] Конь Иванович Педальный: знаешь
[23:33:49] Конь Иванович Педальный: я на жопу свою
[23:33:50] Конь Иванович Педальный: смотрю
[23:33:53] Конь Иванович Педальный: крайне не часто
[23:34:03] Конь Иванович Педальный: хули ты высматривал там?
[23:34:06] Конь Иванович Педальный: (rofl)
[23:34:08] Дарт: точно, я забыл
[23:34:15] Дарт: это только я своей жопой любуюсь
[23:34:17] Дарт: D
[23:34:19] Конь Иванович Педальный: (rofl)
[23:34:22] Конь Иванович Педальный: типа
[23:34:27] Конь Иванович Педальный: давно я не делал этого
[23:34:31] Конь Иванович Педальный: привет жопа
[23:34:33] Конь Иванович Педальный: как твои дела?
[23:34:34] Конь Иванович Педальный: что нового?
[23:34:38] Конь Иванович Педальный: жопа: вот, родинка
[23:34:53] Дарт: а началось все с синяка на самом деле
[23:35:00] Конь Иванович Педальный: на жопе?
[23:35:03] Конь Иванович Педальный: как поставил?
[23:35:09] Дарт: об угол стола
[23:35:21] Конь Иванович Педальный: и что ты углом стола делал?
[23:35:24] Конь Иванович Педальный: D
[23:35:26] Дарт: ударился
[23:35:28] Дарт: D
[23:35:31] Конь Иванович Педальный: маленький извращенец
[23:35:35] Конь Иванович Педальный: кстати
[23:35:37] Дарт: (rofl)
[23:35:42] Конь Иванович Педальный: у меня у самого жопа болит весь день
[23:35:43] Конь Иванович Педальный: тупо
[23:35:46] Конь Иванович Педальный: как крепатура
[23:35:47] Дарт: (rofl)
[23:35:51] Конь Иванович Педальный: но я же нихуя не делал
[23:35:56] Дарт: родинка назревает
[23:35:59] Конь Иванович Педальный: (rofl)
[23:36:05] Конь Иванович Педальный: на всей поверхности?
[23:36:10] Дарт: чтоб наверняка
[23:36:11] Конь Иванович Педальный: нихуевая
[23:36:13] Конь Иванович Педальный: такая
[23:36:14] Дарт: (rofl)

@темы: логоскайпы, ФЕЛИЧИТА!, говорит и показывает бундок

---

кликабельно для увеличения

The Great Observatories Origins Deep Survey (GOODS) project unites the world’s most advanced observatories, including ESO’s Very Large Telescope (VLT), to make extremely deep observations of the distant Universe, across the electromagnetic spectrum. GOODS gives us a unique view of the formation and evolution of galaxies across cosmic time, by observing two deep fields in the sky. Astronomers used spectrographs on the VLT to capture the spectra of galaxies in the southern GOODS field, spreading out the colours of their light like a rainbow. This let them measure the redshift of their light, and hence how distant they are. An extensive campaign produced redshifts for almost 3000 galaxies. With this knowledge, we can place the galaxies at distances along a vast cone of space, as shown in this visualisation, stretching out from our own vantage point like a searchlight beam into deep space. We can take an amazing journey through a tunnel towards the edge of the Universe. In some places, the galaxies cluster together, forming structures which are up to tens of millions of light years in scale.

@темы: космос, никто_ничего_не_понял.jpg, (c)тырено

---

Хотите хороший фильм о новобранцах, о настоящем сострадании, дружбе и преданности, с отличным юмором и смысловой нагрузкой? Оцените фильм "Страна Тигров", посмотрели его буквально вчера, хотя собирались, как обычно, долго - но не зря. Видимо созрели и фильм попал именно в ту фазу, в которой требовалось смотреть. Давно не смотрели фильм ТАК, в плане - было все настолько офигенно, что даже было жаль, что закончился.
Так что, если вы, дорогие ПЧ, любите тему войны или даже не любите (военных действий там нет), просто ищете, что бы посмотреть вечером, так вот вам и выбор - "Страна Тигров".
10 из 10-ти.

@темы: film, that's all., говорит и показывает бундок

---

может будет дополнятся по мере находок

очи

@темы: никто_ничего_не_понял.jpg, говорит и показывает бундок, (c)тырено

---

31.01.2013 в 11:19

Пишет  N.K.V.D.:

Вся история украинских войн в одной цитате


"... Хохлы ни на кого не нападают сами, ибо пиздить ближнего - нехорошо. Правда, если ближний попросит кого-либо отпиздить, то отказать ему хохлы также не могут, потому что отказывать ближнему - это тоже нехорошо.
Таким образом хохлы пиздили татар с русскими, поляков с татарами, русских с поляками. Шведов с русскими и русских со шведами. Вместе с турками пиздили русских и поляков, а потом с русскими и поляками - турок.

(c)

@темы: ЧСВ, трололо, ФЕЛИЧИТА!, джк, (c)тырено

---

предыстория: на ролевой по космосу где мы тусуем был новогодний аукцион меня продавали точнее то что я готов был сделать и вот я сказал что напишу любую историю чо по чем и т.д. главное без слеша чуваки меня выиграл чувак который по истории персов проходил стажировку на базе где служил одно время мой перс и в общем он выбрал именно этот период от учебы и стажировки чтобы я что-то написал и я упоролся на столько что накатал на четыре тыщи девятсот с лишним слов нет редакции НЕТ РЕДАКЦИИ ЭТО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ БЕЗ РЕДАКЦИИ ОЧЕНЬ ПЛОХО СКАЧУТ ВРЕМЕНА НЕТ ГДЕ-ТО ЗАПЯТЫХ ИЛИ ГДЕ-ТО ИХ БОЛЬШЕ ЧЕМ НАДО ДА Я ПЛОХО ЗНАЮ ЭТИ ПРАВИЛА РУССКОГО ЯЗЫКА ДА ТАК ВЫШЛО И ДА ТУТ ТОЖЕ НЕТ ЗАПЯТЫХ в общем. Кто хочет. Вот.

БЕЗ РЕДАКЦИИ

Антонио провел рукой по волосам и вновь выпрямился. Что говорить, пять лет учебы в академии не прошли мимо него, он однозначно нахватался нового, но изменения произошли не только в составе мыслей в голове, но и внешне. Постоянным атрибутом стали длинные волосы, что мужчина при надобности убирал в хвост и бородка, которая, по мнению самого Санчеса, придавала ему неимоверного шарма. Но сейчас он стоял напротив списков распределения на стажировку, и привычная улыбка уже минуты две как сошла с лица, он хмурился и явно злился.
- Что-то не так, курсант? – голос коммодора, который принимал Антонио в академию звучал с легкой насмешкой, но был все таким же зычным и внушительным. Не стоит даже думать, что обернувшись, он увидит расслабленного человека, потому что, такой голос не сопоставляется с подобным. И все было верно, обернувшись, Санчес увидел коммодора в форме, со строгим взглядом и прямым разворотом плеч, и только в уголках губ затаилась та самая усмешка, что проскользнула во время вопроса.
- Никак нет, сер!
- А мне кажется, что ты не доволен базой, на которую тебя отправили, - он явным образом провоцировал Антонио, и тот, гордившийся своими успехами в академии, ведь старшим людям всегда сложней учиться, действительно начинал вестись на это, все больше злясь в душе.
- Если откровенно, сер, то, конечно, не нравится. Никому бы не понравилось попасть в такую дыру, сер! – вот так, на чистоту, хуже он уже сделать не может, потому что нет ничего хуже, чем служба на UNG-45.
- Курсант Санчес, ты помнишь, какие слова говорил мне, когда проходил комиссию? – коммодор сделал шаг вперед, так что ему больше не надо было ловить взгляда названного курсанта, а Тони решил и не отводить глаз, сцепившись в этой схватке с человеком, который с первой встречи вызвал у него глубокое уважение.
- Так точно, сер!
- Повтори, курсант, а то я запамятовал.
- Хочу летать, сер!
- Вот и летай, - отрезал коммодор, даже не среагировал на гримасу недовольства на лице курсанта, не сдвинувшись с места, он все так же напоминал Тони какой-то большой крейсер, который сойдет со своего пути, только когда его разнесут на мелкие детали в открытом космосе. – Свободен.
Санчес приставил ладонь к виску, немного оборачивая ладонь к лицу коммодора и развернувшись на пятке, ушел по коридору. Летать так летать, хотя его желание ничерта не объясняло, почему его закинули на ту базу.

Минута и три секунды – именно столько времени уже находился на территории базы UNG-45 Антонио Санчес и она ему уже не нравилась. Регистрация закончилась, и он заметил, как от стены отошел мужчина в форме пилота, судя по нашивкам, он был старшим лейтенантом. Приятная внешность и приветливая улыбка на лице немного задели бывшего космодесантника, потому что ему не хотелось, чтобы тут были все приветливыми и приятными. Эта база должна нести только разочарования.
- Ральф Самайлс, старший лейтенант и твой куратор. Ты ведь стажер Санчес? – куратор протянул ладонь для пожатия, и это действие Тони проводил взглядом, немного хмурясь, но в итоге заключил акт знакомства пожатием руки. Ему понравилась уверенность этого жеста. Именно уверенность чувствовалась, когда его новоиспеченный куратор стискивал ладонь, не сильно, но было понятно, что именно сила в руках есть.
- Антонио Санчес, сэр. К несению службы готов!
- Успеешь еще нести, Тони, ведь так можно? – он легко подмигнул стажеру и, развернувшись, направился подальше от доков. – Сначала надо подкрепиться, ты ведь с дороги, а потом отдохнешь в своей комнате, и тогда уж приступим к твоей стажировке. Согласен?
- Дельные мысли, сэр, - сержант (потому что звание ему вернут, как только Тони пройдет стажировку) оглянулся, и ему показалось, что UNG-45 не такая уж и унылая, и что тут ему будет чему поучиться.
Все было до боли стандартно. Вещи в комнату, где-то знакомства с другими пилотами, старший лейтенант Самайлс судя по интонациям и разговорам с другими, был предельно рад тому, что он получил стажера. Это располагало. И от того Тони тоже был рад знакомству с другими людьми, он наконец-то успокоился, решив, что лучше просто лишний раз не думать где именно он находится и в целом эта база ничем не отличалась от других. А так и злиться незачем – трата энергии и времени, и уж тем более совсем не в духе заводилы Санчеса. Он улыбнулся своим мыслям, как раз в тот момент, как показался на пороге местной столовой, а запахи уж тут были точь-в-точь, как во всех столовых от Космофлота где он бывал.
- Есть в этом мире неизменные вещи, - негромко проговорил стажер, потирая ладони.
- Ты о чем? – тут же поинтересовался Ральф.
- Да я о столовых. Знаешь, я же был штурмовиком и по долгу службы бывал в разных местах, так вот, на всех базах в столовых запах одинаковый и ваша ничем не отличается от других.
- Ну, да, - довольно серьезно начал куратор, Тони даже подумалось, что он задел его своим высказыванием. – Мы идем в ногу с новыми технологиями, и наши повара варят овощи точно так же, как и остальные повара Космофлота.
Они рассмеялись. Смех был свободным, никого это не ущемляло, и не было стеснения. Они смеялись так, как будто служили вместе уже лет десять, а то и росли вместе. Именно в этот момент Санчес первый раз подумал о том, что ему повезло с куратором, а значит и с местом стажировки тоже повезло.
Не успели они опуститься за свободный стол, как к ним тут же подсело множество людей. Они смеялись, восклицали, переговаривались и все были такими разными, что самое интересное для Санчеса стало, так то, что за одним столом сидели не только пилоты, тут так же были технари и штурмовики, кто-то даже был доктором чего-то там, кажется. Тони не прислушивался, если честно, он задумался, почему тут так? Он действительно бывал в разных местах, и выходило так, что все пилоты держались стороной от тех же штурмовиков, а последние в свою очередь поступали аналогично с остальными. Все дело в том, что они тут одни и далеки от цивилизации?
- Эй, освободите место, а то разложились уже!
От размышлений стажера оторвал хриплый голос, в котором проскочили первый нотки недовольства, которые он услышал на этой базе. Ну, вот и все, не так радужно, как казалось изначально, почему-то с улыбкой осознал Антонио. Он посмотрел на подсевшего мужчину. Тот был невысокого роста, но достаточно широк в плечах, не косая сажень, конечно, но и хилым его назвать было нелегко. Наверное, именно из-за этой ширины плеч, которая казалось не подходила к его небольшому телу, создавалась визуальная иллюзия довольно длинных рук, хотя в целом вид был достаточно гармоничный.
- А это кто? – в стажера впились изучающим взглядом, он не знал, как его описать, не холодный, потому что чувства и мысли явно мелькали в глазах, но можно сказать, что он был неприятный, острый. Вдобавок у пилота была рыжие борода и волосы, от чего создавалось впечатление задиры.
- Это мой стажер, Ингольф, я же говорил, что он сегодня приедет, - теперь колкий взгляд достался старшему лейтенанту Самайлсу, но тот с улыбкой выдержал его и когда Тони уже собирался выразить свое отношение к таким придирчивым вопросам и взглядам, подсевший последним улыбнулся.
- Тогда, - сказал он, поджимая губы и смешивая кашу с мясом в своей тарелке. – Сегодня мы должны это обязательно отметить.
Санчес моргнул пару раз, осматривая компанию, которая одобряюще загалдела и уже обсуждала, что они принесут в комнату отдыха и во сколько им собираться. Казалось, что появилась проблема в виде неприятного человека, но тот странным образом тут же изменился в глазах Санчеса, на личность с характером. Может он таким был от мягкой улыбки Ральфа, а может у него просто была дурная привычка на всех так смотреть первый раз. У людей бывают разные дурные привычки.

Это не была первая и последняя пьянка в данной компании, после Санчес понял, что тут уже традиция малейшее событие отмечать громко и с размахом. Понял он это, когда из их строя выбыл один штурмовик – погиб, когда пираты попытались захватить базу. Это была первая потеря на глазах Санчеса-пилота, с этого момента, сказал Ингольф, заливая в глотку горючую дрянь, которую принес инженер, можешь начинать вести отсчет. Санчес тогда дал ему в морду, хорошо так, с присвистом, и, не смотря на то, что Маккенна тут же полез на него, вмазывая ему ногой по колену, не смотря на выбитые зубы и обиду на тот момент. Санчес был согласен, точнее, он предчувствовал, что это не была шутка, что его просто предупредили.
Через месяц с лишним после штурмовика погиб один из пилотов, кажется, его звали Томи, точно было что-то похожее на Тони, это сержант помнил наверняка. Именно после начала «отсчета» он уловил все настроение на пьянках до конца, изначально он не совсем понял, почему были такие шутки, с иронией, почему напивались, как в последний раз. Для кого-то это действительно был последний раз. Но, Санчес не боялся сам, он думал о том, что все равно успел прожить достойную жизнь, о том, что в целом жалеть не о чем и, в конце концов, именно он исполнил свою мечту и стал пилотом.
- Если убивали твоих товарищей в бою, - говорил ему однажды Ральф, после боевого вылета, - ты, ведь не давал заднюю на базу, ты шел вперед, все так же, не смотря на упавшего впереди. Оплакивать надо после боя, не теряя головы, когда от тебя зависят люди. Верно? Вот и у нас, Тони, ничем не отличается работа от штурмовиков. Только если пуля попадет в живот, можно постараться выжить, а если заряд попадет в корпус твоего истребителя, то ты можешь только молиться на скорость своей реакции и исправность катапульты. Не бойся бросать машину. Правительство достаточно спонсирует нас, чтобы построить еще одну, но никто не сможет воссоздать тебя, а ты ценный кадр, если закончил учебу.
Ральф множество раз говорил Тони подобные вещи, и не сказать, что сержант уж сильно задавался вопросом вперед или назад, катапультироваться или сражаться до конца. Он не знал, почему куратор так сильно пытался ему вдолбить в голову эти моменты, он прекрасно знал о хладнокровии в бою, и он ценил свою жизнь больше всего. Именно так Санчес и отвечал своему наставнику, тот смеялся, бормотал в ответ «я знаю, знаю, просто переживаю» и рассказывал какие-то истории. На самом деле, как Санчес узнал чуть позже, у него с Ральфом был не такой большой разрыв в возрасте, как он думал изначально. Что больше всего удивило тогда сержанта, так тот момент, что у старшего лейтенанта Самайлса, в его тридцать пять большинство волос на голове уже были седыми. «Это все от нервов, сынок» любил он повторять, когда в разговоре случайно задевался возраст. «Главное, что в душе, я все еще восемнадцатилетний», продолжал он со смехом, на что Маккенна, если тот был рядом, довольно часто говорил «да, все такой же идиот». И Санчес не упускал шанса подколоть его, говоря, что рыжий и выглядит идиотом, в отличии от куратора – это были самые веселые дни на базе, тогда все устраивало каждого из служащих.

Боевая сирена глушила по страшному, особенно от того, что вырвала сержанта прямо из сна. Еще немного ошалело он нащупал свою форму и быстро выскочил в коридор, по которому уже носился персонал базы.
Поворот. Уклонится от бегущего отряда штурмовиков. Втиснутся в лифт. Звонок. Ангар.
- Подготовка летательных аппаратов окончена, пилотам занять позиции в своих истребителях и приготовиться к вылету, - это читали из рубки техников, и это означало, что Санчес проснулся вовремя. Так, чтобы сразу в бой.
- Вот ты где, - рядом оказался куратор, он привычно улыбался, быстро застегивая свою куртку и натягивая на голову гермошлем. – Тони, я хочу, чтобы этот полет был для тебя удачным, держи голову чистой, а мысли быстрыми. Скорее всего, это будет последний бой, перед твоим отлетом с базы, всего месяц остался, Тони.
- Да, я считал. Месяц и я свободен, сэр.
- Ральф, я же просил, просто Ральф.
Куратор похлопал сержанта по плечу, а после направился к своей «птичке». Тони замер, всего на минуту, он смотрел на спину человека, который с первой минуты его пребывания на этой базе сделал тут дни намного теплее, приятней. Человека, который относился к нему как к лучшему другу, брату и сыну. Он тогда подумал, что после этого вылета обязательно поблагодарит Ральфа за все, что он ему дал. Ему действительно повезло с куратором, а благодаря нему и с напарниками по крылу.

- Крыло «Альфа», до старта минута, отсчет пошел!
Пока система вела отсчет времени, вселенная начала вести отсчет минут для живущих. Тони передернуло от подобной мысли, он скривился, закрывая лицо кислородной маской и стараясь не думать о подобном. Это все дурь, что не вышла из его головы после вчерашнего. Просто дурь.
Зеленый свет до вылета. Визг. Рев. Крики направляющих. И все тот же монотонный отсчет.
Десять. Тони подтянул штурвал, выравнивая самолет напротив «забрала» дока. Инженеры покидают ангар. Девять. Пока есть секунды проверка подачи электричества. Застоев нет. Восемь. Катапульта в порядке. Семь. Двигатели в исправности. Шесть. Кислород подается нормально. Пять. Его запасов хватит на три часа беспрерывного боя. Четыре. Руки немного трясутся. Три. Это просто дурь. Два. Глубокий вдох. Спокойный выдох. Один. Он вспомнил Бога.
Когда ты вырываешься в бой, что уже развернулся в периметре возле базы, когда одного из крыла тут же «припечатывает» снарядом обратно в док и там все захватывает пожар. Все мысли уходят на задний план. Это был Джейкоб. Тони с ним не сильно общался и парень не входил в привычный круг сложившихся друзей, от чего грешным делом Тони облегченно вздохнул. Мол, не свой.
Атаковала АлКада, это не пираты, которые действуют от случая к случаю. Это высокоорганизованная террористическая организация, в которой пилоты не уступают летчикам из космофлота, в которой каждый второй - бывший военный, они знают толк в войне и на порядок выше пиратов. А значит с ними намного сложнее.
За спиной уже полтора часа боя и две перезарядки. Санчес устал, просто не так-то легко постоянно мыслить прямо, когда вокруг постоянные взрывы и не достаточно просто оглянуться в окно, надо всегда следить за перемещением точек на экране. Свой. Чужой. Мертвец. И постоянное шипение в рации, переговоры между своими.
- Левее.
- Поднаддай.
- Санчес, прикрой! – как гром, если бы он был в космосе, то прозвучал бы именно так. Это Маккенна, прикрой, ему хорошо, когда он несется куда-то вперед, и не спрашивает хотят его прикрывать или нет. Сержант мотнул головой, ну что за мысли, право, всех своих надо прикрывать, раз доверили ему, значит надо следом гнать и действительно помогать. На шесть часов террорист, заход вправо, маневр, чтобы оказаться на хвосте. Какую цель преследует Маккенна, Санчес не знает, он преследует свою виляющую цель.
- Не уйдешь, - одними губами шепчет Тони, ловя противника в красный квадрат цели, и открывает огонь.
Впереди видны взрывы и уходящий куда-то вверх истребитель сослуживца. Если бы знать, где в космосе верх, а где низ. Тони просто уходит в сторону. У «Беты» три потери – нужна перестройка крыла, а у «Гаммы» почти никого не осталось, а кажется их крыло, кроме того первого, не задело больше. За облегченные мысли о смерти Джейкоба становится стыдно. Слишком тяжело идет бой, слишком на душе что-то сжимается, даже вдох сделать невозможно.
- Тони, - голос куратора мягкий, успокаивает, он говорит уверенно, как вначале боя. – Маневр «Лавина», как учили недавно. Парни, действуем по двое в паре, - слышны голоса по перекличке, не хватает только одного, и нет, не о мертвом речь. – Маккенна на перезарядке, ждать не будем.
«Быстрее начнем, быстрее закончим, » - думает Санчес, и спокойней будет, чтобы один сам не вилял, а каждый в паре сработает отлично.
Маневр – это то, что заучено до мелочей, ты даже не смотришь, фактически, за противником, ведь на то маневр и рассчитан, что твои действия почти невозможно остановить. Впереди виден главный крейсер группы террористов, в голове прямота, как и учили, а сердце бешено о грудную клетку, как только пойманная птица, кажется, что сейчас в мясо и до крови, там внутри, а взгляд надо прямо держать, и на сердце, вот именно на данный момент, на сердце стоит наплевать.
Он все делал прямо, шел вторым за старшим лейтенантом, уверенно шел, прикрывая его спину. Вот сейчас доберутся до крейсера и все, и конец этой стычке, главное отрубить змее голову, а дальше бой будет решен.
«Следуй плану» - так говорит каждый командир, и ты следуешь, потому что командирам виднее, зря что ли их поставили главными. И все девяносто девять раз план складывается как идеальный пазл, быстро, четко, без сбоев, от начала и до конца. А на сотый раз, как назло, когда не надо, когда ничего нельзя будет исправить все идет не так, летит в тартарары через левое плечо. Это был сотый.
В видимом секторе сканера Санчеса появилось больше истребителей противника, чем они ожидали по всем моделям маневров. Но, кажется, никто не растерялся, тогда каждый решил себе, и Санчес не был исключением, что сражаться они будут до того, пока маневр не завершиться. Никто не предложил перестроиться. Только вперед.
Когда до крейсера противника оставались считанные километры – крыло «Альфа» было впутано в серьезный бой, с которого некуда было бежать, даже отступить или катапультироваться – никакой возможности. Тони захватили злость и отчаянье, что все длится так долго, что все пошло не по плану, хотя они все так старались, а на его хвосте уже сидело трое и каждый раз вражеский заряд был на несколько сантиметров ближе к борту его истребителя, чем того хотелось для храбрости. Бывает в бою, приходит ощущение, что вот он конец, хотя ты все еще жив, но ты знаешь, что секунда-две и все закончится, и явно не твоей победой. В этот раз он не смог уйти от заряда, ведь Антонио Санчес простой пилот, а не долбанный волшебник, чтобы он мог просто испариться, когда этого требует ситуация. Он выжил, потому что существуют такие друзья, которые не боятся пожертвовать собой. Потому что его куратор был настоящим командиром. Потому он выжил.
Молчание в эфире продолжалось не долго, хотя для Тони оно показалось вечностью. Он не знал, что ему надо делать, он просто продолжал сбивать противника и пытаться не подохнуть самому. В голове смерть куратора не укладывалась совсем, он думал, что ему показалось, что это был не старший лейтенант Самайлс.
- Крыло «Альфа», ответьте! Была потеряна связь с командиром! Кто на связи?
Шипение. Тони не имел права брать командование на себя, да и не было времени для мыслей совсем. Казалось, что противника становилось все больше, а не наоборот.
- Лейтенант Маккенна, командование принял, - голос севший, охрипший, как будто курил только что. – Крыло «Альфа», кто на связи, отзовись.
Пошла перекличка, к удивлению Тони его голос звучал бодрым, как будто и не он говорил вовсе, но ему хотелось не просто свой номер выдать, а еще высказать Маккенне то, что он не имеет права брать командование. Но не стал, потому что понимал, что эти эмоции глупые и выбираться из западни надо.
- Слушать мою команду, - и он стал слушать, просто механически слушать и выполнять команды. Странно было то, что разум оставался чистым и прямым, и сердце успокоилось, умеренно отбивая такт, как будто он сидел на диване, а не в истребителе в разгаре сражения. – Выполняя фигуру бочки выйти из-под огня противника, задействовать элероны, рули высоты и направления.
Дальше Маккенна буквально последовательно направлял действия пилотов, которые были загнаны в ловушку, он сказал, что если бочка не помогла уйти от противников, значит, они обязаны выровняться и выйти в климб, там удержаться и зайти в тыл вражеским истребителям. Тони убил уже троих, они выравнивали положение. В голове не было мыслей и переживаний, разве только один неясный вопрос, повисший на периферии сознания: почему не подождали? Может как раз этот одиночный, что подошел сейчас, помог бы тогда? Кто теперь узнает.

Час сорок, как они закончили бой и находятся в ангаре базы UNG-45. Час сорок, как они смотрят на втаскиваемые техниками останки истребителей. Тони не держали ноги, он просто сидел на полу и смотрел за механической работой инженеров, как они вскрывали корпуса, если те уцелели и доставали тела. Через час сорок пять в ангар втащили истребитель старшего лейтенанта Самайлса. Запекшаяся черная кожа, что коркой покрывала скелет – вот что осталось от него, ничего схожего с тем человеком, которого помнил Антонио, он зажмурился, отвернулся. Было очень обидно.
Он посмотрел на выживших, у всех были уставшие взгляды, на лицах каждого было написано сожаление. Скольких товарищей они потеряли в этом бою? К телу Ральфа подошли другие из их компании, Санчес понимал, что он знал его намного меньше, как должно быть этим людям, которые знали его дольше, лучше? Он вновь отошел в сторону, присаживаясь и обхватывая голову руками. Он не знал, почему у него чувство, того молодого штурмовика Санчеса, который увидел первый труп своего товарища, который первый раз и сам убил. Это было глупо, нелепо. Такое состояние злило. Сколько лет он воюет, а получается, что каждый раз потеря, как в первый раз. И почему именно он? Почему такие люди всегда погибают раньше каких-то ублюдков?
Тони увидел, как к телу Самайлса подходит Маккенна, на его лице ничего не было. В смысле, того самого сожаления, которым были пропитаны лица всех людей сейчас, которые видели количество потерь. Тут был пустой взгляд, да лишь слегка поджатые губы. Это все? – возмутилось сознание Санчеса. И это все, что он может выразить для своего друга? Ингольф развернулся, чтобы покинуть ангар.
- Маккенна!
Никогда в жизни Антонио уже не вспомнит, как он оказался на ногах и как несся к этому человеку, как он наткнулся на его холодный взгляд. Но он прекрасно помнил, как его кулак наполненный злобой и отчаяньем вписался в эту наглую морду, как сломал ему нос и алая кровь тут же брызнула в разные стороны. Он никогда не забудет, как оскалился в ответ пилот, вставая на шатающиеся ноги и даже не пытаясь убрать кровь с лица, он тут же бросился на Тони, ударяя его в пах и сбивая на пол. Разделили их быстро, всего-то три удара пропустил сержант, всего-то раз он ударил в отместку, пока рыжего тащили буквально за шкирку.
- Сука.
На выдохе брызнул кровью, слюной и желчью Маккенна, когда его поставили на ноги на расстоянии от сержанта.
- Бесчувственная сволочь!
Тони тоже было, что сказать ему. Жаль, конечно, что их так быстро разделили, а то он бы научил этого выродка эмоциям.

Бывают такие состояние, которые невозможно описать или как-то передать, ты просто находишься в каком-то коматозе. Уснул. Проснулся. Выпил. На другой бок. И так может происходить до бесконечности долго. Вот и Санчес не знал, сколько часов он вот так пролежал в своей каюте, то засыпая и представляя все произошедшее сном, то просыпаясь и чувствуя, как на душе целые мутанты, а не кошки разрывали все в клочья. В один момент он не выдержал и решил, что больше не может находиться в замкнутом пространстве, что ему надо пройтись и хоть немного проветриться.
Ночь в космосе тоже бывает. Это становится понятно, когда основной свет в коридорах приглушен, когда на этаж человека два, если повезет. Сейчас это было самое то для Тони, он не хотел никого видеть, даже своих друзей. В руках у пилота была бутылка чего-то горючего, что он смог найти в баре, и он вполне уверенным шагом направлялся в сторону комнаты отдыха, где они всей компанией так любили собираться по вечерам.
Он зашел, не особо следя за собственными движениями и не сразу заметив, что в комнате уже кто-то есть.
Он сидел у большого окна-иллюминатора, пальцы зажимали сигарету, которую он явно не курил, так как количество пепла, что было не струшено, говорило само за себя. Сначала Тони захотел прямо сейчас высказать ему все, что не удалось сказать в ангаре, он замялся всего на секунду, что, видимо, и спасло положение. Антонио Санчес, что стоял у ближней стены от сидящего на полу Маккенны видел, как тот плакал.
Не было всхлипов, вздохов или каких-то криков, за то время, пока он тут стоял, Ингольф не произнес и слова. Он плакал молча, только содрогание плеч могло выдать всю ситуацию. Для Санчеса это было страшно, человек, который потерял лучшего друга, не мог сказать даже самому себе слова об этой потере, он просто молчал. Рядом с ним было три пустых бутылки и одна выпитая на половину, а пепельница была завалена кучей бычков, рядом лежали пачки от сигарет. Сколько он так сидел? Тони открыл свою бутылку и сделал несколько глотков, не решаясь подойти, но и не желая оставлять Ингольфа одного. Почему-то пропало желание его поучать, пропало желание и избавиться от этого человека, он теперь видел его слабость. Не умеющий признавать поражения.
- Не стой, как над могилой.
Тони легко вздрогнул, когда понял, что это Маккенна заговорил с ним. Значит видел, когда тот зашел? Или заметил позже? Это отошло сразу на второй план, он оглянулся на пилота, который не смотрел на него, но зато вспомнил о своей сигарете, приступая к самому популярному медленному самоубийству у гуманоидов – курению. Сержант сделал еще один глоток и направился в его сторону, чтобы сесть рядом, даже не понимая особо своих желаний. Когда на душе так гадко, как было сейчас, нужен был тот, кто будет просто сидеть рядом. Даже молча. Тони знал, что он сейчас нужен был Маккенне даже больше, чем сам он нуждался в ком-то.
- Извини, что я, - сержант осекся, прерываясь на то, чтобы сделать несколько глотков и подумать над тем, что он хотел сказать. Извиняться, вообще-то, за то, что он ему врезал в ангаре не хотелось, потому что он все еще считал, что Маккенна неоправданно черство тогда поступил, когда должен был сказать хоть что-то. Но и чувство того, что он принял его за черствого урода немного гложело.
- За что, Санчес? – пилот все так же смотрел в окно, только после того, как он сделал несколько затяжек и быстро вытер лицо тыльной стороной ладони, он повернулся в его сторону, с прищуром смотря на стажера. У него была распухшая губа и посиневший нос, от этого вида у Тони вновь засаднило в паху, от чего тот поморщился, но продолжил говорить.
- Это я был там, рядом и ничего не смог сделать. Знаешь, он подставился ради меня.
- И что? – вдруг до обиды спокойно проговорил рыжий, как будто он не понимал, что если бы не Санчес, которого тогда загнали в ловушку, то Ральф был бы жив. – Это война, Санч, и в данной ситуации нам, к сожалению, некого винить. Хотя так было бы намного легче, - Маккенна поджал губы, как тогда возле тела лучшего друга, в этот момент Тони подумал, что, скорее всего именно так и выражает свое сожаление этот человек, а может он сдерживает подошедший ком в горле. – Это был его выбор, осознанный и так бы поступил каждый, кто увидел бы товарища в беде. Что уж теперь говорить.
- Но, это так несправедливо ведь, Мак!
Воскликнувший Тони обратил на себя внимание пилота, он за два глотка осушил на половину бутылку, что до этого с силой сжимал в своих ладонях. Подскочил на месте и начал усиленно жестикулировать, говорить на повышенных тонах. Он говорил, что думает об этой войне, о террористах, о том, когда погибают хорошие парни, а какие-то ублюдки остаются прикормленными на домашних харчах и им грозит только подавиться косточкой от индейки, что они с жадностью пожирают. Он говорил, что жалеет о том, что не сказал Ральфу, какой он классный куратор и не поблагодарил за то, чему тот его научил. Все эти восклицания, речи и эмоции смягчили лицо сидящего на полу Ингольфа, он вдруг улыбнулся и покачал головой.
- Что? – немного хмуро спросил Тони, он вообще-то говорил серьезно о личных переживаниях.
- Ты так похож на моего младшего брата, Тони.
- Чем же? – Санчесу стало интересно, он захотел узнать этого младшего брата и сравнить его с собой, он надеялся, что тот был гениальным хоть в чем-то и именно в этом Тони походил на него. Алкоголь стирал границы ощущений и тяжесть начала отступать.
- Ты такой же идиот, как и он, - вдруг довольно грубо и резко высказал Ингольф, но он все так же улыбался, - и это прекрасно.
Маккенна попытался сделать несколько глотков, но Тони подхватил его за воротник и поставил на ноги.
- Еще раз назовешь меня идиотом, Мак, и тебе не поздоровится!
- Да неужели? И что же ты сделаешь мне, Санчес? – запухшая морда Маккенны в такой близи у сержанта вызывала только безудержный смех, и он не стал себя сдерживать. Громко рассмеявшись, он сжал в объятиях пилота и заорал.
- Заобнимаю до смерти, сволочь ты рыжая!
И хорошо, что Тони так громко смеется, благодаря этому он вовсе не слышал, как сильно и ярко матерился Маккенна, пытаясь вырваться из хватки и навалять обнаглевшему стажеру.

Не прошло и получаса после того, как в зале появился Антонио, а следом подошли и другие ребята из их компании. Все негласно поняли, что этой ночью нельзя как обычно закрываться в своих каютах и сидеть один на один со своими мыслями. Ральф бы не допустил подобного.
Все было как обычно: алкоголь, закусь, сигареты и истории. Много разных историй, и хотя Маккенна большую часть вечера сидел молча, просто выпивая и поддерживая тосты, по взгляду было видно, что он был благодарен всем, кто пришел сюда. Наверное, подумал Тони, есть такие люди, которые просто не знают слов, которыми можно описать свое состояние для других и они тянутся к таким, кто может это сделать простой улыбкой. Такими они были друзьями, вот поэтому Ральф так всем нравился. И то, что он почти весь год пробыл куратором Санчеса, было большим подарком судьбы, потому что он научился у него многому. Правда, у кого бы еще он смог научиться терпеть таких, как лейтенант Ингольф Маккенна и не убивать их при первой же встрече. Он, казалось, научился у своего куратора самому главному, что тот так пытался передать ему – уметь улыбаться другим, когда и самому на душе нелегко. И, конечно, пилотировать – это были лучшие уроки, которые он получил за всю свою жизнь.
Позже, когда в Ингольфе верх взял алкоголь он, без чьей либо просьбы, стал рассказывать истории о том, как он познакомился с Ральфом и что они выделывали во время учебы. Историй было очень много, и все они могли вызвать только смех. Не хотелось грустить за ним, хотелось улыбаться ему, куда-то туда, где теперь был старший лейтенант, лучший куратор, самый ценный друг.
Хорошо, что в космосе нельзя понять где конец суток, а где начало. Ночь воспоминаний и историй можно затянуть дольше, чем позволили бы световые сутки. И хорошо, когда начальство понимающее, и не ставит на дежурство сразу на следующий день после сражений.
В окне-иллюминаторе проплывали далекие звезды, планеты, созвездия и галактики. Они, казалось, застыли в одном прекрасном мгновении: не мерцая и не двигаясь. Только база UNG-45 мерно оборачивалась вокруг своей оси, как и в первый день, когда сержант Антонио Санчес ступил на ее борт.

Listen or download The Verve Bitter Sweet Simphony for free on Prostopleer

@темы: космос, музыкальная пауза, писанина, блъ, джк